Прошлое Городца уже давно привлекает к себе внимание археологов, историков, краеведов и вообще всех, интересующихся историей Древней Руси. Недавно мы отметили 850-летие нашего города. Для историка любой юбилей – это еще один повод подвести итоги изучения какой-либо темы, обратиться к спорным и до конца не решенным вопросам, наметить круг проблем, требующих дальнейшего изучения.

Несмотря на давний интерес исследователей к Городцу, в его богатой истории есть еще страницы, остающиеся для рядового читателя «террой инкогнитой», или, другими словами, большим белым пятном. Причин этому несколько. Долгое время городчане могли утолить интерес к истории родного края только небольшими очерками и газетными статьями, авторами которых были местные краеведы, главным образом С.Н.Малиновкин и Н.М.Галочкин. Для своего времени эти работы были весьма актуальны. Однако история, как любая наука, не стоит на месте. Городца посвятили свои многочисленные труды историки И.А.Кирьянов, Т.В.Гусева, В.П.Макарихин, Н.Ф.Филатов, Ю.Г.Галай, Г.В.Аксенова, Б.М.Пудалов и многие другие. И сейчас уже настала пора подумать о написании обобщающего научно-популярного труда по истории нашего города.

К сожалению, некоторые легенды о древнем Городце до сих пор прочно живут в массовом сознании. Между легендами и историей отношения непростые. С одной стороны, устные легенды, предания и мифы – неотъемлемая часть прошлого, но с другой – это объект критики исторической науки. Нередко легендарный вымысел и научный факт вступают в состояние острого соперничества, непримиримой борьбы друг с другом.

Недавно вышла в свет книга известного краеведа Л.А.Климовой «Легенды земли Городецкой». Эта работа быстро приобрела большую и заслуженную популярность. Говорят, что сказка ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок. Давайте попробуем разобраться, как некоторые легенды соотносятся с подлинной историей нашего города. Этой задаче и посвящен настоящий очерк.

К легенде об основании Городца

Наверное, каждый школьник знает легенду о том, как однажды Юрий Долгорукий плыл по Волге мимо наших крутых берегов и, поразившись их красоте и сходству с берегами Днепра, решил основать здесь крепость Городец в память о недавно потерянном им Городце Остерском близ Киева.

Когда и кем была сочинена эта легенда? Оказывается, подробный и красочный рассказ об основании Городца Юрием Долгоруким можно прочесть в дореволюционных очерках по истории Городецкого Фёдоровского (Феодоровского) мужского монастыря – например, в издании 1913 года. Там князь Юрий выступает и как основатель самого монастыря:

«Основателем как самого Городца, так и находящейся в нем обители, по тем же данным, приписывается великому князю Георгию (Юрию) Владимировичу Долгорукому. И временем основания Городца Радилова и обители признается 1152 г. Проверив все эти данные, мы можем отнести основание Городца к 1152 г., а основание обители к 1154 г.

В Киеве в то время княжил его племянник Изяслав, который недолюбливал своего дядю. Тогда среди множества разных князей, несмотря на родство и свойство, происходили частые ссоры, кончавшиеся очень печально. В 1152 г. Изяслав из-за какой-то своей причуды решил лишить своего дядю любимого им Городецкого княжества и ворвался с своей дружиной в незащищенный Городец, пользуясь отсутствием своего дяди. Не пощадив ни церквей и зданий, ни крепости. Изяслав весь этот городок предал полному уничтожению. После его набега от Киевского Городца осталась только груда камней и развалин.

До глубины души оскорбленный этим жестоким поступком своего племянника, князь Георгий (Юрий) Владимирович оставил развалины своего Городца и, не имея возможности наказать своего племянника, устремился на север в области Ростовские и Суздальские искать нового удела. Конечно, он не мог здесь встретить того, что ему пришлось оставить на юге, где был настоящий рай во всем и в природе полное изобилие.

Ведь на юге, где уже опочил сонм Российских князей, воссиял первый луч святой православной христианской веры. Там на юге храмы Божии украшались благолепием, а жители отличались доблестью благочестия. На юге ему пришлось оставить великую святыню. Киево-Печерскую лавру, сиявшую светом истины и наполненную истинною благодатью Божией. На юге для князя Георгия царила самая благодатная жизнь и вот лишенному, благодаря жестокому поступку своего племянника, этой жизни, несчастному, князю вдали от его благословенного юга, пришлось столкнуться с совершенно новыми условиями чуждой ему земли и жизни. Во время пути своего, в поисках нового места, которое бы дало ему возможность забыть свое горе, князь Георгий встретил дикие угрюмые пустыни, дремучие леса, грубый, еще не просвещенный светом истины, языческий народ.

Суровая природа после благословенного юга, конечно, не могла заставить забыть заветный Киевский Городец. Ряд воспоминаний обуревал несчастного князя Георгия и он, естественно, не мог усидеть на одном месте. Ища на севере нового для себя места, князь Георгий в том же 1152 г. открыл поход на ближайшую к Суздальской земле черемисскую область. Перейдя Волгу при устье р.Унжи и не встречая со стороны черемисов никакого сопротивления, князь Георгий свободно дошел до красивых высот, так называемого Малого Китежа. Невольно эта местность напомнила ему родной его, теперь уже уничтоженный злым врагом, Городец. И на самом деле в этом месте Волга имеет такой же величественный вид как и Днепр. А левый берег в особенности напоминает Киевскую Днепровскую местность. Отсюда такие же обширные виды на окрестности, в горах, как и в Киевской местности, виднеются пещеры, хотя в Киеве эти пещеры служили жилищем иноков, а здесь лишь язычников-черемисов. Такое сходство местности побудило князя Георгия получить ее в полное свое владение, что и было им свободно, без всякого кровопролития достигнуто. Решив здесь основаться на месте Китежа, князь Георгий в 1152 году заложил город и одновременно приступил к построению в нем церкви Архистратига Михаила.

Новый городок в воспоминание Киевского был назван князем Георгием Городец Радислав (Радилов)»

Приведённый выше рассказ – чистая выдумка, не подкрепленная никакими историческими источниками. Тем не менее, этот легендарный рассказ, только в несколько сокращенной редакции, уже давно стал хрестоматийным, он не раз печатался в путеводителях по Городцу и в популярных исторических очерках. Иногда, правда, этот рассказ предваряют оговорки, что это лишь легенда. Но нигде не ставится вопрос – кто же является её автором?

Как видим, существующая до сих пор версия основания Городца появилась в XIX веке в трудах церковных историков, авторов очерка по истории Городецкого Фёдоровского монастыря. Позднее эта точка зрения была популяризована нашими краеведами. Свою роль сыграл здесь и московский историк А.Ф.Медведев. Александр Фёдорович вёл у нас археологические раскопки в 1960 и 1962 годах. Он тоже высказался об основании Городца в 1152 году и, тем самым, подкрепил эту сомнительную версию своим высоким научным авторитетом. С тех пор она стала почти официальной. Сейчас такого же мнения придерживается нижегородский профессор Н.Ф.Филатов.

Однако большинство учёных – Н.А.Насонов, М.Н.Тихомиров, И.А.Кирьянов, Т.В.Гусева, Б.М.Пудалов и др. – относятся к версии о возникновении Городца в 1152 году весьма критически. Наиболее аргументировано опроверг её известный историк В.А.Кучкин:

«В свое время В.Н.Татищев предположил, что Долгоруким были построены также такие города, как Владимир, Ярославль, Кострома, Вышград, Галич, Городец, Добрянск, Дорогобуж, Звенигород, Перемышль, Ростиславль, Стародуб, Углич и Юрьевец. На ошибку В.Н.Татищева указал А.Е.Пресняков, который и выяснил, что же в действительности построил князь Юрий. Тем не менее в литературе продолжает бытовать мнение о чрезвычайно широкой градостроительной деятельности Юрия»

В.А.Кучкин уточняет, что князь Юрий основал лишь города Кснятин, Юрьев Польской (Юрьев-Польский), Дмитров, Москву и перевёл на новое место Переяславль Залесский (Переславль-Залесский). Касаясь вопроса о времени основания Городца, автор пишет:

«Основной базой для походов владимиро-суздальских князей на волжских булгар в последующее время служил Городец Радилов на Волге. Впервые он упоминается под 1172 г. Вероятно, этот город был построен после похода 1164 г. Археологический материал подтверждает, что Городец был основан во второй половине XII века. Несмотря на это, А.Ф.Медведев, производивший здесь раскопки, считает, что Городец был заложен в 1152 г. Юрием Долгоруким. Исследователь опирается на текст поздней Супрасльской летописи: «Борись Михальковичь, сын брата Андреева, Всеволожя и сыпа город Кидешьку, тои же Городець на Волъзе». Сообщение довольно туманное. Борис Михалкович (судя по летописи, племянник Андрея Боголюбского и Всеволода Большое Гнездо и, стало быть, внук Юрия Долгорукова – А.Е.) … другим источникам неизвестен. Но даже если считать сообщение об укреплении Кидекши и Городца достоверными, нет никаких оснований приписывать это строительство Юрию Долгорукому. Супрасльская летопись совершенно определенно относит возведение обеих крепостей ко времени его внука. Откуда же появилась дата 1152 г.? Оказывается, она совершенно искусственно была выведена нижегородскими историками церкви. Отправной точкой послужила потеря Юрием Долгоруким в 1151 г. Городца Остерского близ Киева. Вынужденный вернуться в Суздальскую землю, Юрий, по мнению этих историков, тут же заложил Городец на Волге в «воспоминание» утраченного южного Городца. Нечего и говорить, что никакой фактической основы такое заключение не имеет. На самом деле Городец был основан между 1164 и 1172 гг.»

По мнению В.А.Кучкина, история Городца должна отсчитываться от первого летописного упоминания о нём в 1172 году. А основание города могло состояться только после удачного похода князя Андрея Боголюбского на волжских булгар (1164 г.). Государство Волжская Булгария находилась на территории современной Чувашии и Татарии и была в то время одним из соперников Владимирской Руси. Поэтому главной задачей Городца было препятствовать плаванию булгарских судовых ратей вверх по Волге.

Впервые Городец упомянут в Лаврентьевской летописи под 1172 году как уже существующий город. В ту зиму городецкая дружина приняла участие в походе сына Андрея Боголюбского князя Мстислава на Волжскую Булгарию.

«В лето 6680 (1172 – А.Е.) … тое же зимы посла князь Андрей сына своего Мстислава на Болгары, и Муромскый князь сына своего, и Рязаньскый князь сына своего; бысть не люб путь всем людем сим, зане непогодье есть зиме воевати Болгар, и поидуче не идяху. Бывшю же князю Мстиславу на Городьци, совкупльшюся [со] братома своима, с Муромьскым и с Рязаньскым, на усть Окы…»

Вообще, указание на дату основания городов в русских летописях встречается исключительно редко. Неизвестно точное время основания почти всех древнейших городов Руси, а также многих городов-крепостей, появившихся уже в XII-XIV веках.

«Городец – младший брат Москвы» – это выражение уже давно вошло у нас в привычку. Здесь принято сравнивать две даты: 1152 и 1147 годы. Но дата основания Москвы тоже неизвестна: в апреле 1147 года она впервые упоминается в Ипатьевской летописи, когда Юрий Долгорукий встречался там со своим союзником черниговским князем Святославом Ольговичем. Из этого летописного сообщения неясно, чем же являлась тогда Москва: городом, княжеской усадьбой или селом. В 1156 году Юрий Долгорукий заложил «град Москву», т.е. построил в будущей столице России дерево-земляную крепость. По мнению историков, это событие можно считать основанием города Москвы.

Отсутствие даты основания Городца не является чем-то исключительным. Многие древнерусские города впервые попали на страницы летописей по случайным поводам: из-за очередного раздела отчин между князьями или проходивших рядом княжеских усобиц, разорения города врагами (половцами, волжскими болгарами или татаро-монголами), в случае постигшего город пожара, народного восстания и т.д. Так, Ярославль впервые упоминается летописями в 1071 году в связи с восстанием в нем волхвов (язычников), хотя город был основан Ярославом Мудрым гораздо раньше. Или, например, наш сосед Балахна – поселение на этом месте существовало, вероятно, уже в XV веке. Однако документальная история города начинается с 1536 года, когда Балахна была захвачена казанскими татарами.

Очень многие города Древней Руси ведут свою историю с первых летописных упоминаний. Среди них: Брянск, Великие Луки, Верея, Владимир, Вологда, Вязьма, Галич, Гороховец, Дорогобуж, Елец, Ельня, Зарайск, Калуга, Кашин, Клин, Коломна, Кострома, Курск, Кромы, Можайск, Муром, Новгород Великий, Ростов, Ржев, Рязань, Рыбинск, Серпухов, Смоленск, Солигалич, Сольвычегодск, Старая Руса, Суздаль, Тверь, Торжок, Торопец, Тула, Хлынов (он же Вятка, а теперь г.Киров), Холмогоры, Ярославль и другие. Сам по себе этот список весьма красноречив. В чём же причина?

Объяснить такую картину можно несколькими обстоятельствами. Во-первых, древнейшие русские города – Киев, Чернигов, Новгород, Полоцк, Смоленск, Ростов, Суздаль, Муром и др. – появились ещё задолго до возникновения первых летописных сводов. Во-вторых, в разных землях традиция местного летописания складывалась постепенно, не сразу. Так, во Владимиро-Суздальском княжестве свой летописный свод был составлен только при Андрее Боголюбском (1157–1174). В-третьих, до нашего времени дошла лишь меньшая часть летописей. Большинство их погибло в огне бесчисленных пожаров, которые были главным бедствием старинных городов.

Что касается основания ряда городов Юрием Долгоруким, то летописные сообщения об этом были сделаны уже спустя много лет после самих событий. Хотя эти сообщения не вызывают у историков сомнений в своей достоверности, они носят, по словам М.Н.Тихомирова, характер позднейших припоминаний. Одним из немногих древнерусских городов, имеющим точную дату основания, является Нижний Новгород. Он был заложен великим владимирским князем Юрием Всеволодовичем в 1221 году.

Своя летописная традиция в Городце могла возникнуть в конце XIII столетия, когда сын Александра Невского князь Андрей Александрович стал сначала первым удельным Городецким князем, а затем занял и великокняжеский стол во Владимире. Но в начале XIV века династия наших князей пресеклась, и следы раннего городецкого летописания потерялись во тьме веков. Сохранилось, правда, несколько грамот, написанных от имени Андрея Городецкого, но все они связаны с его великим княжением и не имеют отношения к истории Городца. Местные городецкие события вновь попали на страницы летописей уже во второй половине XIV века, когда Городец стал уделом князя Бориса Константиновича из династии Нижегородско-Суздальских великих князей.

Городец-Радилов

В краеведческой литературе можно найти такое объяснение: в глубокой древности Волга называлась Ра, и потому Городец Радилов переводится как «Городец на Волге». Однако на Руси Волгу никогда не звали Ра. К тому же из этого названия не может образоваться Радилов, это просто исключено. Поэтому можно категорично заявить: к великой русской реке название Городца Радилова не имеет никакого отношения. На вопросе о его происхождении подробно остановился Б.М.Пудалов:

«Внимательного изучения заслуживает проблема названия Городца. В начальный период своей истории он именовался «Городец на Волге», либо просто «Городец». По летописным источникам известно около десятка «городцов», что могло привести к путанице, а потому вынуждало к географическим уточнениям. Но примечательно, что в статье «Имена градам русским» (кон.XIV в.) только наш Городец указан без географических уточнений: это свидетельствует об известности и значимости города на Руси.

Вероятно, следствием путаницы в локализации древнерусских «городцов» стал единственный в древнейших летописных сводах случай именования центра русских поселений в Среднем Поволжье «Городец Радилов». В статье под 6724 (1216) г. Новгородской I летописи сказано: «…Иде Гюрги из Володимеря въ Радиловъ городьчь…», а в Новгородской IV и Софийской I летописях, а также более поздних сводах уточнено: «Князь же Мстиславъ и Володимеръ управиста их, князю Костянтину Володимерь, а князю Юрью Радилов городець… И тако наборзе въспрятавшеся на лодьи, в насады, владыка, и княгини, и людие его [Юрия] вси поедоша внизь… И тако поиде из Володимеря въ мале в Городець». Контекст этого известия («въспрятавшеся на лодьи … вси поедоша внизь») показывает, что имелся ввиду Городец-на-Волге, откуда Юрий и возвращается через год (6725 г.) в Суздаль. Почему же Городец здесь назван «Радилов»? При анализе этого известия необходимо учитывать четыре обстоятельства:

1) Протограф известия под 6724 г. – новгородского, а не владимиро-суздальского происхождения (в Лаврентьевской летописи наш Городец никогда не именуется «Радилов»);

2) В известии о возвращении кн.Юрия (под 6725 г.) ранние своды называют город просто «Городец» (уточнение «Радилов» появляется лишь в двух позднейших сводах – Никоновской летописи и Тверском сборнике);

3) Известие Тверского сборника под 6685 г. о смерти кн. Михалка «на Волзе на Городце на Родилове» – искажение первоначального текста (ср.Лаврентьевская, под 6685 г.; см. об этом выше; по нашему впечатлению, Тверской сборник, составленный вне Суздальской земли, в ряде известий о начальном периоде истории нашего региона следует поздним сводам);

4) Другое упоминание топонима «Радилов», но без слова «городец», есть только среди перечня городов Тверской земли в летописях «новгородско-софийской» группы (и восходящих к ним) под 6907 г. На территории Нижегородской области (губернии) топоним «Радилов» вообще не встречается.

Приведенные факты дают основание предполагать в названии «Городец Радилов» применительно к Городцу-на-Волге ошибку новгородского летописца, получившую продолжение в сводах XVI в.»

В древнерусских летописях упоминается мужское имя Радил, в более поздних документах встречается и фамилия Радилов. Скорее всего, Радилом могли звать какого-то княжеского воеводу, принимавшего активное участие в строительстве Городца или управлявшего нашим городом в первые годы его существования. Город наш был не единственным на Руси населенным пунктом, называвшимся Радиловым. Так, одноименный городок известен в конце XIV века в Тверском княжестве. Сейчас населенный пункт Радилов существует на территории Судогодского района Владимирской области.

Авторы истории Городецкого Фёдоровского монастыря превратили небольшой эпизод о пребывании князя Юрия Всеволодовича и епископа Симона в Городце-Радилове в подробное повествование, сравнимое с рассказом об основании города Юрием Долгоруким. Причём с самого начала была проведена параллель между двумя князьями – Юрием Долгоруким и его внуком Юрием Всеволодовичем:

«Мы теперь коснёмся времени, когда и Городец, и обитель имели очень важное значение, в особенности благодаря князю Георгию, соименнику основателя Городца Радилова и в свою очередь основателю столицы Поволжья – славного Нижнего Новгорода.

…Основатель Городца Георгий Владимирович Долгорукий приходился дедом князю Георгию Всеволодовичу.

Замечательно, что и князя Георгия Всеволодовича постигла такая же участь, как и его деда, но не от племянника, а от собственного брата и зятя и не в Киеве, а во Владимире. Печальной участи изгнания с ним вместе подвергся и великий муж епископ Симон. Их прибытие на почву Городца дало новый и сильный толчок объединению всех иноземцев, живущих в Радилове, в одно целое. Между прочим, об этом крупном для Городца событии имеется с давних пор следующее предание, почерпнуто из древних рукописей (Древности Нижегородского Благовещенского монастыря)»

Отметим, что никакими письменными источниками обстоятельства пребывания в Городце князя Юрия Всеволодовича и епископа Симона не засвидетельствованы. Авторы приведённого выше текста ссылаются только на «предание, почерпнутое из древних рукописей», однако сами эти «древние рукописи» никак не называют и не характеризуют. К какому историческому периоду относятся упомянутые «Древности Нижегородского Благовещенского монастыря», остаётся тоже неясным.

Сочиняя рассказ о пребывании Симона в городецкой ссылке, церковные историки связали с его именем местные легенды о Святом озере и о крестовой сосне:

«Городецкий святитель, добровольно разделивший с князем горькую участь изгнания, прежде всего весь труд свой и деятельность посвящает на просвещение своей новой паствы.

Святитель Симон избрал своим местом жительства городецкую обитель, так как она в это время достигла высшей степени расцвета. Да и сохранившееся преданье о крещении язычников, происходившее и при епископе Симоне, указывает на то, что обитель при нем была светочем распространения христианства в восточной Руси. Целые толпы народа сходились послушать святое благодатное слово городецкого святителя, простаивая днями у его кафедры и научаясь от него истинам Христовой веры. Одаренные этим светом, радостно шли они потом воспринимать таинство крещения в воде Святого озера, которое было новым свидетелем благодатного торжества света над тьмой, христианства над язычеством. На этом месте святитель (по преданию) по примеру прошлых лет, по выходе принявших крещение из воды, возлагал на них кресты, висевшие на сучьях сосны» (Указ. соч. С.29)

Вслед за рассказом о миссионерской деятельности Симона и князя Юрия Всеволодовича идет рассказ об основании ими Нижнего Новгорода:

«Святая просветительная деятельность епископа Симона, не ограничивалась одним только Городцом. Очень часто он, с Городецкими пастырями и иноками св. обители, в сопровождении князя и друга своего Георгия Всеволодовича, садился в ладью и совершал путешествуя вверх и вниз по Волге. Здесь он приставал к языческим селениям и поучал народ с своей ладьи, преподавая стекавшимся на проповедь истины небесного учения. Во время этих путешествий по водам широкой Волги князь со святителем подробно изучали возвышенные и живописные приволжские местности. Неоднократно им приходилось проходить мимо Дятловых гор, которые им очень нравились. Вообще в то время городецких владетелей тянуло в эту сторону Волги. Как мысль стремилась туда, так и путешествия их направлялись в ту же сторону. Там они жили духом, туда же желали переселиться и телом.

Однажды в совете своей любви и сердечной между собой беседы князь Георгий и святитель Симон пришли к счастливой мысли, основать на Дятловых высотах, более чем Городецкие, похожие на Киевские, новый город. Чрез некоторое время эта мысль была приведена в исполнение. Город заложили и назвали его, в отличие Великого Новгорода, Нижним Новгородом. Это происходило к 1221 году.

Этого исторического своего ближайшего родства с старшим братом Городцом Радиловым Нижний Новгород не должен забывать никогда и по многим причинам.

Последующая судьба в корень изменила эти два родственные города» (Указ.соч. С.29-30)

Как видим, легенда об основании Нижнего полностью повторяет легендарный рассказ о плавании Юрия Долгорукова близ городецких берегов. При сравнении обеих легенд невольно напрашивается вывод: либо рассказ об основании Городца Юрием Долгоруким был сочинен историками церкви как подобие легенды об основании Нижнего Новгорода, либо в основе похожих друг на друга легенд лежит какой-то один повторяющийся сюжет.

Разница между легендами лишь в том, что одна из них – вымысел, а другая (о плавании Юрия Всеволодовича и епископа Симона близ Дятловых гор) основывалась на рассказе Никоновской летописи:

«…Старейшему брату Константину Всеволодовичу даша великое княжение Владимирское и Ростовское, а брату его, князю Юрию Всеволодовичу – Радилов Городец. И так собравши ему ладьи и ту на оные внити владыко Симон. Князь же Юрий Всеволодович … и вниде в суды с епископом Симоном и с княгинею и з детьми своими и людьми, и с малою дружиною своею, и пришед вниде в Радилов Градец».

Если наш Городец и летописный Городец Радилов являются одним и тем же городом, то водный путь из Владимира к нам проходил по Клязьме и Оке до места будущего г. Нижнего Новгорода, а затем – вверх по Волге.

О том, что Нижний Новгород соотносился своими основателями с «матерью городов русских», могут говорить следующие факты: как и в Киеве, речка в центре Нижнего звалась Почайна; существовал в Нижнем и Печерский монастырь, основанный вскоре после заложения города, примерно в 1227 году.

О загадочных названиях

Городец как исторический город обладает уникальными памятниками ономастики. К сожалению, далеко не все они сохранились на карте города. До 1922 года Городец считался волостным селом Балахнинского уезда, а в современной городской черте находился целый ряд небольших населённых пунктов: деревни Кириллово, Аксёново, Кузнечиха, Подветельная, Матренино, Воздвиженская слобода, Спасский и Архангельский Погосты, сельцо Штатное, Скоморохова Слобода (она же Бабья), Коротайка, Верхняя и Нижняя Полянки и другие. Деревни и слободы на месте старого городища и вокруг него известны с XVII века. Знакомство с переписными книгами на Городец показывает, что эти названия, в основном, происходят от прозвищ и фамилий местных жителей. Однако авторы истории Фёдоровского монастыря попытались увидеть в некоторых внутригородских названиях следы седой старины.

Так, из летописей известно об участии городчан в походах на Волжскую Булгарию в 1172 и 1186 годах. При этом упоминалось, что из булгарских походов русские князья возвращались не только с трофеями, но и с полоном, т.е. пленными.

«В лето 6694 (1186 – А.Е.). … Том же лете посла князь великии Всеволод Юрьевичь на Болгары воеводы свои с Городчаны, и вземше многое множество полона възратишяся въ свояси» (ПСРЛ. Т.25. С.92)

Видимо, отталкиваясь от этих сообщений, авторами очерка по истории Фёдоровского монастыря была предложена версия происхождения названий двух бывших деревень в составе современного Городца – Верхней и Нижней Полянки. Так они звались якобы потому, что там жили взятые в полон волжские булгары:

«В Городце и до сих пор осталось название верхней слободы – «Полонка». Слово это историческое, так как произошло от слова – полонить, т.е. пленить. Полон – значит плен. Пленных же всех взятых во время походов, тогдашние князья селили на верхней, по течению Волги, площади, нынешней слободы – Полянки». (С.23)

Правда, это утверждение не было подкреплено ни археологическими, ни, тем более, письменными источниками. Единственным аргументом авторов указанной версии было созвучие слов «полянка» и «полон». Однако с точки зрения словообразования превращение этих слов друг в друга невозможно. Да и расположены деревни на приличном расстоянии от древнего городища – в районе бывшего клуба судоверфи и Спасской церкви. Думается, вряд ли было целесообразно селить пленных булгар вне крепости, тем более что площадь Городца внутри посадских валов по тем временам была большой – более 60 гектаров. Гораздо естественнее, на наш взгляд, объяснить названия деревень Верхняя и Нижняя Полянка местом их расположения: на ровных площадках, лежащих под довольно высоким и крутым обрывом.

Что известно историкам о древних русских поселениях вокруг Городца? Единственным источником их изучения являются данные археологии. Археологической разведкой установлено, что на территории современного Городецкого района в XII-XV веках существовало более 40 селищ. Они находились на коренных берегах Волги, на берегах Узолы и её притоков – одним словом, у открытых источников воды. Обращает на себя внимание одно важное обстоятельство: селища расположены в радиусе 20 км от города, что приблизительно соответствует однодневному пешему переходу. Это прямо указывает на то, что Городец был центром своей сельской округи, причём её освоение началось одновременно или вскоре после основания самого города – в XII или начале XIII веков.

Рассматривая географию древнерусских селищ, археологи отмечают, что наибольшее скопление их наблюдается в двух местах: вверх по Волге от Городца на 6-10 км – в районе деревень Ногавицыно и Вашуриха, а также вниз по Волге – в районе села Николо-Погост. На территории некоторых древних городецких поселений велись археологические исследования, а раскопки на селищах у деревень Ногавицыно и Скипино в 1990, 1991 и 1993 года шли под руководством научного сотрудника Городецкого музея З.С.Коноваловой. Наиболее интересные находки с этих раскопок теперь можно видеть в музейной экспозиции.

Археология позволяет представить нам быт городецких селян, но названия древнерусских сел и деревень, за редким исключением, неизвестны. Они попадают в дошедшие до нас письменные источники только в XVI-XVII веках. Ряд этих названий необычен: Слоново, Садомово, Щекино и другие. Интересные названия были когда-то и внутри Городца – Голошубиха, Ворыханиха, Кокушкина гора, Шихан и другие.

Желание истолковать непонятные названия в свете древней историей города привело к возникновению легенд, которые живут в массовом сознании до сих пор. Это легенды о Ворыхановской улице, о горе Шихан и деревне Черепово. Считается, что они связаны с монголо-татарским нашествием.

Городец был сожжен полчищами хана Батыя в феврале 1238 года. Представить себе ход битвы городчан с врагами мы не можем, так как никаких письменных источников об этом не сохранилось. Лаврентьевская летопись подробно рассказывает о взятии монголами стольного града Владимира и датирует его 7 февраля 1238 года, а о вражеском нашествии на Городец говорит весьма лаконично:

«…Татарове поплениша Володимерь, и поидоша на великого князя Георгия оканнии ти кровопийци, и ови идоша к Ростову, а ини къ Ярославлю, а ини на Волгу на Городець, и ти плениша все по Волзе, доже и до Галича Мерьскаго; а ини идоша на Переяславль, и тъ взяша, и оттоле всю ту страну и грады многы все то плениша, доже и до Торжку, и несть места, ни вси, ни селъ тацехъ редко, идеже не воеваша на Суждальской земли; и взяша городов 14, опрочь свободъ и погостовъ во один месяць февраль».

Рассказ о том, что под стенами Городца стоял шатер хана Ши, давшего название горе Шихан, – не более, чем поздняя выдумка. Название горы не могло быть связано с монгольским нашествием. Во-первых, хан с таким именем истории неизвестен, а во-вторых, шихан – это распространенное в русском языке слово, указывающее на микрорельеф местности и означающее «бугор, холм».

С батыевым нашествием связана еще одна популярная легенда: о деревне Черепово. Она возникла якобы на том самом месте, где были разбиты врагами остатки городецкой дружины; от найденных здесь человеческих черепов деревня и получила свое название. В редакции краеведа Л.А.Климовой эта легенда звучит так: «Три дня пировали татары, победой и зверством похвалялись. Оставшимся в живых радиловцам под страхом смерти запретили хоронить всех погибших в том неравном бою, как в поле, так и в городе. Но вскоре ночью смелые люди, что в лесах укрылись, всех погибших в поле тайно захоронили. … По весне радиловцы поглубже в землю погибших упрятали, чтобы татары ни о чем не ведали. А как все поутихло и Городец возродился, подобно сказочной птице Феникс, горожане крест из смолистой сосны в землю врыли на месте большого захоронения радиловцев. Много лет стоял этот крест грозно, по-богатырски раскинув руки, словно загораживая дорогу ко граду Китежу. Долго помнили люди это поле, да на поклон туда ходили. А кто за родину стоит и насмерть с врагом бьется, того не только народ – сама мать-земля помнит, да и нам забывать не позволяет. Так у Аннушки Железовой в деревне Черепово у палисадника, впереди дома, почти у красного угла, по веснам диво-дивное происходит с землей; низина квадратом прогибается, покуда сыра земля, вздыбится она да осядет. По словам соседа Аннушки, старейшего жителя деревни Сани Любашкина, дед Григорий ему говаривал, что здесь покоится его захоронение после татарской сечи. Басурмане-то здесь много русских людей посекли. Жители этой деревни и черепа находили на глубине до двух метров, а раз раскопали останки человеческие с арканом на шее, подобно волосяному, да кривую саблю татарскую в прослойке угля на глубине до двух метров. Правда, давно уже люди ничего не находят, но помнят, что деревня их на черепах стоит» (Легенды земли Городецкой. Составитель Л.А.Климова. Городец, 1996. С.72-73) Происхождению названия деревни Черепово, на наш взгляд, можно найти более правдоподобное объяснение: скорее всего, в основе его лежит прозвище Череп или Черепов, которое носил основатель данной деревни. Вообще, именование поселения от имени или прозвища его основателя или владельца весьма характерно для большинства русских сел и деревень, и этому есть множество документальных подтверждений. К тому же прозвище Череп не раз встречается в старинных документах. Так, сборник древнерусских имен и прозвищ С.Б.Веселовского приводит следующие примеры: Гридя Череп, крестьянин, 1534 г., г.Белоозеро; Иван Черепов, холоп, 1603 г., г.Новгород; Иван Михайлович Черепов, 1596 г., г.Путивль. Здесь нужно еще иметь в виду, что раньше слово «череп» означало не только часть тела, но и глиняный горшок, а словом «черепан» назывался горшечник, гончар. С монголо-татарским игом связана ещё одна городецкая легенда – о происхождении названия улицы Ворыхановской. В годы Советской власти она была переименована в Красноармейскую, а с 1942 года стала носить современное название – ул.Александра Невского. Видимо, переименование именно этой улицы в честь великого русского полководца было неслучайно, и на принятие такого решения повлияло неверное толкование её первоначального названия. Якобы в древности здесь жили ханские баскаки – сборщики дани в Орду; городчане, их, естественно, не любили, за что прозвали ворами-ханами, а саму улицу – Ворыхановской. Такую легенду можно прочесть в Истории Федоровского монастыря (изд. 1913 г.): «Жителям Городца приходилось лицом к лицу встречаться с неистовством ханских посланцев, и прадеды наши видели и переносили все их бесчеловечие, все ужасы истязаний, пытки и смерти, коими сопровождалось каждое их посещение, в виду приманчивых Городецких высот. В центр